Проблемы применения правил о способах обеспечения исполнения гражданско-правовых обязательств

Способы обеспечения исполнения обязательств — сложный правовой институт, требующий системного взгляда, особенно в реалиях современной экономики, когда правоотношения между крупными игроками структурируются достаточно запутанным образом. Данный тезис особенно ярко иллюстрируется на примере кредитно-заемных отношений.

Представим себе следующую ситуацию: банк кредитует группу компаний, состоящую из обществ с ограниченной ответственностью и акционерных обществ. В качестве способов обеспечения исполнения обязательств используются залоги движимого и недвижимого имущества, залоги долей и акций, личные поручительства и поручительства юридических лиц из данной группы. Для облегчения текста в дальнейшем будем называть залогодателей и поручителей единым термином «обеспечители».

При этом структурирование отношений при кредитовании группы компаний традиционно таково, что кредитные договоры содержат огромный массив ковенантов, позволяющих раскрыть конструкции залогов и поручительств фактически по цепной реакции. В данном материале мы не будем подробно останавливаться на особенностях таких ковенантнов, их практической применимости и судебной оценке, отметим лишь, что при исполнении обязательств обеспечителями возникает ситуация если не конкуренции, то правовой неопределенности в соотношении всего сложного массива способов обеспечения.

Для наглядности возьмем следующую конструкцию и субъектный состав: кредитор, должник, залогодатель (не являющийся должником) и поручитель. Основной вопрос: как складываются отношения между указанными субъектами в случае, если один из обеспечителей (поручитель) исполняет обязательство за основного должника? Рассмотрим ситуацию на примере как раздельных, так и совместных обеспечений.

ПРЕКРАТИЛОСЬ ЛИ ОБЯЗАТЕЛЬСТВО?

В настоящее время по прежнему существует позиция, что исполнение поручителем обязательства за должника является надлежащим исполнением такого основного обязательства, в связи с чем прекращает его¹, что ранее поддерживалось как в литературе², так и в судебной практике. Безусловно, буквальное толкование некоторых положений ГК РФ позволяет прийти к такому выводу, и существование такой трактовки глобально не противоречит существу обеспечительных отношений (к сожалению, единого подхода для всех способов обеспечения исполнения обязательств ГК РФ не содержит). Из данного тезиса выводилось то, что у исполнившего поручителя формируется самостоятельное (регрессное) требование к должнику.

Однако в современных реалиях мы все же полагаем данный подход неверным и поддерживаем изменившееся мнение судейского сообщества на этот счет, поскольку очевидно, что в случаях, когда обеспечение предоставляет третье лицо, основное обязательство не прекращается его надлежащим исполнением, что является исключением из правила о прекращении обязательства надлежащим исполнением, продиктованным требованиями гражданского оборота³.

Мы не случайно обращаем внимание на то, прекратилось ли в настоящем случае обязательство, поскольку это имеет принципиальное значение для массива полномочий исполнившего обязательство должника обеспечителя. Глобально это вопрос о том, какова правовая природа требований исполнившего поручителя: суброгационная или регрессионная. Это достаточно сложный вопрос и по настоящее время, причем не только для российского правопорядка.

Так, в рамках подготовки Европейского гражданского кодекса разработаны Принципы европейского права личных обеспечений (Principles of European Law оn Personal Security). Опираясь на наиболее распространенный в странах Евросоюза подход, члены рабочей группы сочли возможным рекомендовать позволить исполнившему обязательство лицу выбирать между регрессом и суброгацией, а иногда использовать обе конструкции (возместить понесенные в связи с исполнением расходы и права кредитора из основного обязательства)⁴.

Интересно то, что данные предложения в том или ином виде были реализованы Вер... ✂