Один за всех: чем рискует директор компании

20 июня Клуб корпоративных споров провел второе мероприятие, на котором приглашенные эксперты и гости обсуждали все грани ответственности контролирующих лиц перед компанией и государством.

Егор Батанов, управляющий партнер Saveliev, Batanov and Partners, открыл выступления спикеров с презентацией по взысканию убытков, связанных с неуплатой налогов. В рамках отведенного времени было раскрыто несколько ключевых вопросов, необходимых для понимания директорам и их консультантам.

Во-первых, было отмечено, что взыскание собственно налоговых убытков с директора на практике не должно быть широко распространенным явлением. Обычно материалы налоговых проверок являются основанием и доказательством того, что с директора можно взыскать убытки на общих основаниях. Например, отказ в вычетах по НДС по мотиву нереальности сделки, отраженной в учете, должен служить основанием для взыскания с директора всей суммы, уплаченной контрагенту, а не только негативных налоговых последствий.

Во-вторых, Егор указал на то, что даже опытные коллеги начинают путаться в вопросе о том, что, с кого и в чью пользу может быть взыскано. Так, необходимо различать взыскание убытков в пользу общества и возмещение вреда в пользу бюджета, когда требование заявляется налоговыми органами. В первом случае, например, штраф подлежит взысканию, а во втором – он не входит в понятие вреда.

В-третьих, внутри указанных категорий также остается много спорных вопросов. Например, суммы начисленных пеней по общему правилу взыскиваются судами в пользу общества в качестве убытка, но, по мнению спикера, этот вопрос должен решаться в каждом случае индивидуально. Возможны ситуации, когда неуплата налога в срок позволила обществу не привлекать заемные средства, в этом случае уплата пеней по налоговому законодательству выгоднее, чем уплата процентов по кредиту, то есть общество экономически не получило ущерба.

Такая позиция была поддержана судами первой и апелляционной инстанции в собственной практике Егора по делу о защите президента компании ИНТЕКО, однако суд кассационной инстанции не стал отражать это в своем постановлении.

Завершая презентацию, Егор отметил, что поскольку налоговые вопросы затрагивают интересы государства, которое постоянно расширяет свой инструментарий, то директорам необходимо быть очень внимательными, поскольку избежать ответственности за нарушения будет практически невозможно.

Максим Пырков, старший юрист Freshfields Bruckhaus Deringer, рассказал о круге лиц, которые могут быть привлечены к ответственности за вред, причиненный компании. Законодательство приводит примеры, но не делает закрытым перечень. В судебной практике есть примеры, когда к ответственности за убытки, причиненные компании привлекали директоров, акционеров, ликвидаторов, арбитражных управляющих и других контролирующих лиц, которые юридической связи с юридическим лицом не имели. И с каждым годом таких дел становится все больше и больше.

Сергей Коновалов, юрист Saveliev, Batanov and Partners, рассказал о случаях, когда директора создавали свой параллельный бизнес и переводили на него экономически выгодные контракты, клиентскую базу и штат сотрудников.

Сергей отметил, что положительная практика взыскания убытков за создание параллельного бизнеса с директора начала формироваться с 2013 г. Однако кейсы, в которых суды взыскивали убытки, не отличались разнообразностью и сложностью. Как правило, директор действовал прямолинейно: создавал другую компанию с похожим наименованием и переводил часть клиентов на свой бизнес, перезаключая действующие договоры. В таких делах в качестве доказательств недобросовестного поведения истцы часто ссылались на письма, исходящие от директора в адрес контрагентов, в которых единоличный исполнительный орган, например, указывал на предстающую реорганизацию и необходимость заключить договоры с другой организацией.

При этом из анализа судебной практики можно выделить несколько выводов. Во-первых, создавая параллельный бизнес, директор действует в ситуации "конфликта интересов", то есть недобросовестно. При этом бизнес может считаться параллельным только при наличии двух условий: (а) директор имеет интерес (прямой или косвенный) в другом юридическом лице, (б) и это юридическое лицо осуществляет аналогичную деятельность на том же рынке.

Особая сложность доказывания наличия у директора параллельного бизнеса возникает, если единоличный исполнительный орган намеренно скрывает свой интерес, например, с помощью сложной корпоративной культуры или контролируя бизнес, формально не имея с ним никакой юридической связи. В этом случае истцы сталкиваются с необходимостью установления интереса с помощью прокалывания корпоративной вуали, доказывания осуществления фактического контроля.

В заключение своего выступления Сергей порекомендовал проводить в обществах периодический аудит деятельности директора, а также обеспечить охрану информационных баз клиентов бизнеса.

Иван Чупрунов, старший преподаватель РШЧП, старший юрист Linklaters CIS, выступил с докладом на тему того, влияет ли на ответственность директора наличие одобрения его действий со стороны акционеров. Главную проблему можно сформулировать следующим образом: может ли к генеральному директору быть предъявлено требование о возмещении убытков, причиненных заключением крупной сделки, если соответствующая сделка была надлежащим образом одобрена общим собранием акционеров?

В 2013 году Пленум ВАС РФ дал свой ответ на данный вопрос: само по себе данное акционерами согласие не освобождает директора от ответственности и обязанности действовать разумно и добросовестно. Такой подход заслуживает полной поддержки с той точки зрения, что одобрение акционеров не в любом случае может использоваться в качестве щита, закрывающего директора от исков о возмещении убытков. Например, если решение общего собрания акционеров не было «информированным», поскольку директор скрыл часть сведений о невыгодности сделки, то, естественно, наличие такого решения не должно освобождать директора от ответственности. По мнению спикера общее правило должно быть сформулировано прямо противоположным образом: одобрение акционеров должно освобождать директора от ответственности, если только не будет доказано, что указанное одобрение обладает определенными недостатками (является заведомо не имеющим юридической силы, не основано на имеющейся у директора информации и т.д.). Дело в том, что подход нарушает систему компетенций корпоративных органов и создает неверные стимулы в рамках корпоративного управления. Директор – это лишь лицо, которое управляет «чужим делом» (т.е. выступает в «квази-агентской» роли): если хозяева дела (акционеры) принимают решение о совершении каких-то действий, то управляющий не должен нести ответственности перед хозяевами за такие действия.

Юлия Михальчук, адвокат, советник Saveliev, Batanov and Partners, рассказала о трех ошибках, за совершения которых директора привлекут к субсидиарной ответственности. Судебная статистика показывает устойчивую тенденцию роста как общего количества дел о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности, так и количества удовлетворенных требований. По данным судебного департамента Верховного Суда РФ в 2017 году было рассмотрено 2014 заявлений, из них 794 было удовлетворено. С учетом прошедшей в 2017-2018 реформы банкротного законодательства, в 2018 году пропорция удовлетворенных требований может значительно вырасти.

Одной из распространенных ошибок, влекущих для директора субсидиарную ответственность по неудовлетворенным требованиям кредиторов состоит в сокрытии или искажении документации компании. Без документов конкурсный управляющий не сможет разыскать активы компании, оспорить невыгодные сделки и взыскать дебиторскую задолженность. Именно так случилось в недавно рассмотренном Верховным Судом РФ деле о банкротстве ООО «Управление контрактного строительства и аудита». В свое оправдание экс-руководитель ссылался на то, что все документы были затоплены из-за прорыва труб, поэтому передать их управляющему не представлялось возможным. Однако судьи посчитали, что директор недобросовестно бездействовал, в то время как должен был предпринять все необходимые меры, чтобы своевременно восстановить документы – например, попросить контрагентов предоставить заверенные копии.

С подачи Верховного Суда РФ теперь в качестве ошибки можно назвать намеренное затягивание директором введения в отношении компании процедуры банкротства. Поочередно сменявшие друг друга директора ЗАО «Орбита» оспаривал решение налогового органа и добивались обеспечительных мер в виде приостановления действия решения фискалов. К тому моменту, когда налоговая инспекция подала в суд заявление о банкротстве, в отношении директора, начавшего оспаривание налогового решения, истек срок для признания его контролирующим лицом в целях привлечения к субсидиарной ответственности. Однако, несмотря на формальное истечение срока, Верховный Суд РФ все же привлек этого топ-менеджера к субсидиарной ответственности, сославшись на его недобросовестность по затягиванию начала банкротства.

Еще одна ошибка директора и собственников компании связана с тем, что они допускают административное исключение компании из ЕГРЮЛ в качестве недействующего лица. Если к этому моменту компания не рассчитается со своими контрагентами, то после исключения компании из реестра такие кредиторы не должны восстанавливать компанию и подавать заявление о ее банкротстве, им достаточно предъявить требования только о субсидиарной ответственности к директору и участникам корпорации.

Привлечение к субсидиарной ответственности содержит ряд негативных последствий. Например, сумма такого долга не списывается при личном банкротстве. Если должник будет скрывать свое имущество, его могут привлечь к уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ. А если лицо привлекли к субсидиарной ответственности по долгам кредитной организации, то оно будет ограничено в праве занимать «топовые» должности или владеть акциями банка в течение 10 лет.

Дарья Константинова, партнер Zabeyda and Partners, рассказала о том, как бизнес-конфликты между партнерами и контрагентами решаются в уголовной плоскости. Предприниматели активно используют силовой метод давления друг на друга, что, по их мнению, приводит к более эффективному и быстрому решению возникших между ними разногласий. В такой ситуации директор может стать заложником ситуации, невольно оказавшись в центре бизнес-конфликта, и как лицо, принимающее важные решения по управлению компанией, и как фигурантом по уголовному делу. Именно руководитель компании служит основным источником информации для следователя, которую проще получить при привлечении его к уголовной ответственности.

Одним из используемых составов преступления в отношении руководителя юридического лица является состав ст. 160 УК РФ – присвоение или растрата. По данному преступлению могут привлечь директора, выплатившего необоснованную, по мнению правоохранительных органов, премию сотрудникам компании или топ-менеджерам. Также есть риски привлечения к уголовной ответственности руководителя при нарушении корпоративного порядка по отчуждению имущества (например, сделка по продаже недвижимости не прошла должного согласования советом директоров, либо экспертная оценка продаваемого имущества была, по мнению следствия, заниженной). И в том, и в другом случае необходимо установить корыстный умысел у заинтересованных в данной сделке лиц. Однако в связи с отсутствием в законодательстве четкости в толковании этого понятия, органы следствия доказывать корыстный умысел не стремятся, а просто указывают, что он при совершении преступления имелся.

Распространенной тенденцией на практике стало признание некоторых способов налогового планирования преступлением. Правоприменители нередко полагают, что дробление бизнеса выступает способом уклонения от уплаты налогов с компании (ст. 199 УК РФ). Тем не менее, это преступление совершается только путем непредставления налоговой декларации (иных первичных документов) или же путем внесения в них заведомо ложных сведений. Дробление бизнеса не относится ни к одному из этих деяний, что, как считает Дарья, свидетельствует об отсутствии состава налогового преступления.

Также Дарья рассказала о популярности отнесения компании или бизнес-холдинга к преступному сообществу (ст. 210 УК РФ), что делается для безусловного заключения директора и иных первых лиц компании под стражу по экономическим составам преступления. Несмотря на то, что их могут оправдать в части обвинения по статье 210 УК РФ, суды по таким делам в реабилитации отказывают.

Противоправные действия, запрещенные Уголовным кодексом, от гражданско-правовых отношений по экономическим составам преступления во многом различают по наличию умысла на совершение преступления. Умысел может доказываться различными способами, например отличием фактических действий руководителя от действий, закрепленных в документах, либо нарушением установленного корпоративного порядка принятия управленческих решений, отсутствием экономической целесообразности сделок, заключением эксперта о заниженной стоимости реализованного имущества.