ТРУДОВОЕ ПРАВО vs КОРПОРАТИВНОЕ ПРАВО

Вопрос соотношения гражданско-правового и трудового элемента в отношениях между органами управления акционерного общества и самим юридическим лицом на протяжении многих лет остается весьма дискуссионным. Представляется интересным рассмотреть данную проблему в связи с текущей реформой гражданского законодательства, которая также выявила проблемы соотношения корпоративного и гражданского права в регулировании правового статуса должностных лиц акционерного общества.

Договор с должностными лицами акционерного общества: трудовой или гражданско-правовой?

В новую редакцию статьи 53 Гражданского кодекса РФ, вступившей в силу 1 сентября 2014 г., был внесен пункт 4, который своей неоднозначной формулировкой ставит в тупик правоприменителя. Данный пункт предусматривает, что отношения между юридическим лицом и лицами, входящими в состав его органов, регулируются ГК РФ и принятыми в соответствии с ним законами о юридических лицах. Таким образом, при буквальном толковании первоначально можно прийти к выводу, что теперь отношения между лицами, входящими в орган управления юридического лица, регулируются только гражданским и корпоративным законодательством и выводятся из-под сферы действия трудового права.

Однако п. 3 ст. 69 Федерального закона от 26.12.1995 г. № 208-ФЗ Об акционерных обществах" (далее - Закон № 208-ФЗ) содержит положение о том, что на отношения между обществом и единоличным исполнительным органом общества и членами коллегиального исполнительного органа общества действие законодательства Российской Федерации о труде распространяется в части, не противоречащей положениям Закона № 208-ФЗ.

В связи с этим перед акционерным обществом возникают следующие важнейшие вопросы: распространяется ли трудовое законодательство на должностных лиц общества и какова природа отношений между должностным лицом и обществом, а именно трудовая, гражданско-правовая или корпоративная?

На наш взгляд, если логически толковать пункт 4 ст. 53 ГК РФ, то можно прийти к выводу, что фактически законодатель не ввел ничего нового, а только сделал уточнения в связи с включением в предмет гражданского права корпоративных отношений. В новой редакции ст. 2 ГК РФ указывается, что в отношения, регулируемые гражданским законодательством, входят отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения). Следовательно, к должностным лицам акционерного общества, которые являются субъектами корпоративных отношений как органы общества, применяются нормы Гражданского кодекса РФ в качестве общих норм, регулирующих статус органа юридического лица в гражданско-правовом обороте (например, вопросы представительства, заключения сделок) и корпоративное законодательство, т. е. Закон № 208-ФЗ, в качестве специальных положений, которые регулируют внутренние отношения органа с обществом (принятие решений, ответственность и т. д.). Здесь следует обратить внимание на то, что данная модель действует только в ряде правоотношений, возникающих между обществом и должностным лицом, которое выступает именно в качестве органа корпоративного управления.

Кроме этого, существует также трудоправовая связь между должностным лицом и акционерным обществом. Сложность разграничения трудовых и корпоративных правоотношений заключается в том, что они заложены в одном договоре - трудовом. Нельзя не согласиться с мнением И.С. Шиткиной[1], которая утверждает, что трудовой договор с должностным лицом общества является комплексным и может регулировать как трудовые, так и корпоративные отношения между единоличным исполнительным органом и хозяйственным обществом: к трудовым правоотношениям применяются нормы трудового законодательства, к корпоративным - корпоративного законодательства.

Можно сделать вывод, что правовой статус должностного лица акционерного общества разделяется на две составляющие: одна группа прав и обязанностей характеризует должностное лицо как орган юридического лица, а вторая - как наемного работника. Эти права и обязанности взаимосвязаны в общем правовом статусе единоличного исполнительного органа или члена правления общества. Причем обе группы прав закрепляются через заключаемый трудовой договор.

Такая позиция не противоречит сущности трудового договора, в котором, как указывается в п. 1 Постановления Пленума ВС РФ от 17.03.2004 г. № 2 О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" могут содержаться условия, носящие гражданско-правовой характер. Именно поэтому ТК РФ, Закон № 208-ФЗ и пункт 4 ст. 53 ТК РФ не противоречат друг другу, так как регулируют различные ипостаси деятельности должностного лица в обществе: ТК РФ - как работника организации, а гражданское и корпоративное законодательство - как органа юридического лица, через который общество приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности.

Гражданское, корпоративное и трудовое право регулируют в данном случае два разных типа правоотношений между физическим лицом и хозяйственным обществом. Данный вывод подтверждается Конституционным Судом в Постановлении от 15.03.2005 г. № 3-П[2], в котором указывалось, что исполнение функций единоличного исполнительного органа является одной из составляющих правового статуса руководителя организации. Именно в рамках осуществления этой функции и применяются гражданское и корпоративное право.

Сейчас активно обсуждается проект изменений в Закон № 208-ФЗ, предложенный Правительством РФ[3], в котором содержится оговорка, что нормы трудового законодательства применяются к отношениям с исполнительными органами общества в части, не противоречащей Гражданскому кодексу Российской Федерации, Закону об акционерных обществах и существу отношений. На наш взгляд, ключевой смысл здесь придается дополнению о применении того или иного законодательства в зависимости от существа отношений. Ранее только в теоретической литературе поднимался такой вопрос, но суды часто не исследовали правовую природу конкретного правоотношения между органом и юридическим лицом. Данная поправка позволит обоснованно ссылаться на наличие трудовой или корпоративной связи в конкретном правоотношении и соответственно настаивать на применении определенной нормы права.

Можно прийти к выводу о том, что отношения между акционерным обществом и его исполнительными органами подчинены нормам трудового законодательства, с единоличным исполнительным органом и членами правления должен заключаться трудовой договор, в составе которого могут присутствовать элементы, свидетельствующие о наличии корпоративных отношений. Положения ГК РФ и Закона об АО, которые описывают специфику отношений между акционерными обществами и их органами управления, будут иметь приоритет перед трудовым законодательством, но в части, не затрагивающей трудовые права и обязанности физических лиц, занимающих должности в органах управления.

Подведомственность споров с должностным лицом акционерного общества: суд общей юрисдикции vs арбитражный суд

В связи с тем, что правовая сущность договора с руководителем имеет двойственную природу, на практике возникает много вопросов относительно того, какой суд должен рассматривать споры общества с исполнительным органом.

Выше мы говорили о том, что к трудовым правоотношениям применяются нормы трудового законодательства, к корпоративным - корпоративного законодательства. Именно этот тезис является основой для определения подсудности споров с участием единоличного исполнительного органа. Согласно ст. 22 ГПК РФ суды общей юрисдикции рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан и организаций по спорам, возникающим из трудовых правоотношений, следовательно, вопросы, касающиеся генерального директора как физического лица в трудовом правоотношении, будут разрешаться в суде общей юрисдикции. В подобных делах лицо выступает не как орган юридического лица, а как сотрудник, наделенный рядом прав и обязанностей, предусмотренных ст. 21 ТК РФ.

В свою очередь ст. 225.1 АПК РФ предусматривает, что арбитражный суд рассматривает дела по спорам, связанным с управлением или участием в юридическом лице, в том числе по корпоративным спорам, связанным с назначением или избранием, прекращением, приостановлением полномочий и ответственностью лиц, входящих или входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица, а также спорам, возникающим из гражданских правоотношений, между указанными лицами и юридическим лицом в связи с осуществлением, прекращением, приостановлением полномочий указанных лиц. Данная статья АПК РФ четко разграничивает, какие споры с должностным лицом акционерного общества рассматриваются в арбитражном суде, даже несмотря на то, что эти вопросы частично могут быть урегулированы в трудовом договоре.

Заметим, что судебная практика по этому вопросу не является единообразной. Обусловлено это сложностью определения трудовых и корпоративных элементов правового статуса исполнительного органа.

Существуют вопросы, которые суды склонны относить к корпоративным, например, в отношении выплат, не предусмотренных трудовым законодательством. Так, в ряде судебных решений содержится тезис о том, что пункты трудового договора с генеральным директором о дополнительных компенсационных выплатах в связи с досрочным прекращением осуществления функции единоличного исполнительного органа имеют корпоративную природу и могут оспариваться как крупные сделки или сделки с заинтересованностью (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 17.04.2008 г. по делу № А11-2685/2007-К1-10/129, Постановление ФАС Северо-Западного округа от 05.07.2011 г. по делу № А56-49361/2010).

На наш взгляд, подобный подход оправдан, так как оспаривается не сам факт или процедура прекращения трудовых отношений, а установление выплаты, которая хоть и закреплена в трудовом договоре, но имеет корпоративную природу.

Много споров относительно подведомственности вызывают дела, связанные с взысканием убытков с единоличного исполнительного органа. С одной стороны, ТК РФ предусматривает в ст. 277 полную материальную ответственность руководителя организации за прямой действительный ущерб, причиненный организации, а с другой, ст. 71 Закона № 208-ФЗ вводит институт ответственности перед обществом за убытки, причиненные обществу виновными действиями (бездействием) исполнительного органа, причем в данной норме под убытками подразумевается не только прямой действительный ущерб, но и упущенная выгода.

На наш взгляд, самая логичная позиция была высказана Г. Ермоловой[4], которая утверждала, что это два разных типа ответственности: материальная, т. е. предусмотренная трудовым законодательством, и гражданско-правовая, которая налагается на лицо не как на работника организации, а как на орган, не осуществивший свои корпоративные права и обязанности добросовестно и разумно. В судебной же практике высказываются различные трактовки данных положений, которые приводят к спорам о подведомственности.

Так, арбитражные суды в ряде определений (Определение ВАС РФ от 21.10.2009 г. № ВАС-13523/09 по делу № А65-20552/2008-СГ1-58, Определение ВАС РФ от 25.06.2013 г. № ВАС-8207/13 по делу № А56-44208/2012) указывали, что требование о возмещении причиненных обществу неправомерными действиями его единоличного исполнительного органа убытков основано на положениях Закона об акционерных обществах и не связано с нормами трудового законодательства, следовательно, имеет корпоративную природу. В итоге в п. 9 Постановления Высшего Арбитражного Суда РФ № 62 от 30 июля 2013 года О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" была зафиксирована позиция относительно природы института привлечения единоличного исполнительного органа к ответственности за убытки как корпоративной, из чего вытекает арбитражная подведомственность споров по данному вопросу.

Такой вывод учитывает приоритет распространения на лиц, исполняющих обязанности единоличного исполнительного органа, норм корпоративного законодательства (п. 3 ст. 69 Закона № 208-ФЗ), что свидетельствует об установлении ответственности единоличного исполнительного органа хозяйственных обществ за убытки, рассчитываемые в соответствии с нормами гражданского законодательства.

Однако позиция судов общей юрисдикции является абсолютно противоположной. Интересным представляется Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 29.03.2013 г. № 35-КГ13-2, в котором было указано, что отношения между генеральным директором общества и самим обществом вытекают из трудового договора. Следовательно, дело по иску организации к генеральному директору общества о возмещении им убытков, причиненных обществу при исполнении своих обязанностей, возникает из трудовых отношений и, как дело по трудовому спору, подведомственно суду общей юрисдикции. Фактически этим определением Верховный Cуд РФ указал на приоритет норм трудового законодательства в процессе привлечения генерального директора к ответственности.

Практические выводы

Завершая рассмотрение вопроса распространения трудового законодательства на должностных лиц акционерного общества, резюмируем следующее:

1. В ситуации законодательной неопределенности, исходя из ранее сложившейся правоприменительной практики, советуем заключать как с генеральным директором, так и с членами правления акционерного общества трудовые договоры. В такой договор можно включать положения гражданско-правового и корпоративного характера.
2. При определении подведомственности того или иного спора с должностным лицом общества необходимо четко формулировать предмет иска, указывая, из какого статуса должностного лица вытекает требование: из его статуса как работника физического лица или органа управления обществом.