ОБЗОР ПОПРАВОК К ЗАКОНУ О ЗАЩИТЕ КОНКУРЕНЦИИ, ПРИНЯТЫХ В РАМКАХ 4-ГО АНТИМОНОПОЛЬНОГО ПАКЕТА

Новые поправки в Федеральный закон от 26.07.2006 г. № 135-ФЗ О защите конкуренции" (далее - Закон о защите конкуренции, Закон), более известные как 4-й антимонопольный пакет (Федеральный закон от 05.10.2015 г. № 275-ФЗ О внесении изменений в Федеральный закон О защите конкуренции" и отдельные законодательные акты Российской Федерации"), вступили в силу 5 января 2016 г.

Изменения, внесенные в Закон о защите конкуренции, в определенной мере являются компромиссом между государством, обществом, бизнесом, так как эти нововведения прошли длительную предварительную проработку, обсуждение, экспертизу на стадиях законотворческого процесса с заинтересованным участием предпринимательских союзов и объединений. В настоящей статье анализируются основные новеллы 4-го антимонопольного пакета, существенно изменяющие правоприменение в рассматриваемой сфере.

Изменение оснований признания доминирующего положения хозяйствующего субъекта на рынке

Согласно поправкам, внесенным в ст. 5 (Доминирующее положение") Закона о защите конкуренции, признаются утратившими силу части 6.1 и 6.2 данной статьи. На основании частей 6.1 и 6.2 ст. 5 Закона о защите конкуренции антимонопольный орган при определенных условиях имел возможность признавать доминирующим положение хозяйствующего субъекта, доля которого на рынке определенного товара составляла менее чем 35 процентов.

Положения статьи 5 относятся к базовым нормам Закона о защите конкуренции, поскольку они устанавливают качественные и количественные характеристики доминирующего положения, а также основания и условия признания доминирующим положения хозяйствующего субъекта. В первоначальной редакции Закона о защите конкуренции ст. 5 не содержала части 6.1 и 6.2. Они были внесены в Закон о защите конкуренции позже, в 2009 году.

В то время эта новация имела своей целью распространить ограничения и запреты, применяемые для монополизированных рынков, и на олигополистические[1] рынки в предусмотренных Законом случаях (хотя справедливости ради надо заметить, что некоторые олигополистические рынки все-таки являются конкурентными).

Сложившаяся структура ряда значимых федеральных рынков (например, металлургия, нефтяная отрасль), а также многих локальных рынков представляет собой олигополию, что не позволяет антимонопольным органам в соответствующих случаях применять к действующим на них хозяйствующим субъектам нормы Закона о защите конкуренции, запрещающие злоупотребление доминирующим положением. Это связано с тем, что для квалификации упомянутых нарушений при наличии всех прочих признаков требуется доказательство и расчет количественного показателя - доли на рынке свыше 35 %, в то время как многие олигополистические рынки как на федеральном, так и на региональном уровне не имеют участников, обладающих такой значительной рыночной долей.

Таким образом, после введения в действие в 2009 году частей 6.1 и 6.2 ст. 5 Закона о защите конкуренции значительно расширилась сфера применения антимонопольного законодательства. Однако это неизбежно привело к увеличению административной нагрузки на бизнес, так как трактовка положений указанных частей ст. 5 Закона о защите конкуренции позволяла применять меры антимонопольного воздействия в отношении достаточно широкого круга хозяйствующих субъектов с небольшими активами и незначительной рыночной долей.

Дело в том, что минимальная рыночная доля для установления доминирующего положения в этих случаях законом не предусматривалась. Например, по данным ФАС России в 2014 году антимонопольными органами было возбуждено 3091 дело по фактам злоупотребления доминирующим положением (www.fas.gov.ru). ОЭСР в своих рекомендациях отмечала, что ФАС России перегружена колоссальным количеством мелких дел" (подробнее об этом: Экономические обзоры ОЭСР. Российская Федерация, 2013 г. стр. 36). Нужно отметить, что это связано не только с указанными причинами.

В результате внесения изменений в ст. 5 Закона о защите конкуренции путем упразднения частей 6.1 и 6.2 этой статьи антимонопольные органы лишаются возможности признавать доминирующим положение хозяйствующего субъекта, если его доля на рынке определенного товара составляет менее чем 35 %, ��а исключением случаев коллективного доминирования.

При этом следует иметь в виду, что олигополии не останутся без внимания антимонопольных органов, так как применительно к ним продолжают действовать нормы Закона, касающиеся коллективного доминирования (часть 3 ст. 5 Закона о защите конкуренции).

Упразднение реестра хозяйствующих субъектов, имеющих долю на рынке определенного товара в размере более чем 35 процентов

Новая редакция пункта 8 части 1 ст. 23 (Полномочия антимонопольного органа") Закона о защите конкуренции исключает из полномочий антимонопольного органа ведение реестра хозяйствующих субъектов (за исключением финансовых организаций), имеющих долю на рынке определенного товара в размере более чем тридцать пять процентов или занимающих доминирующее положение на рынке определенного товара, если в отношении такого рынка другими федеральными законами в целях их применения установлены случаи признания доминирующим положения хозяйствующих субъектов (далее - Реестр).

Одновременно из ст.ст. 27 и 28 Закона о защите конкуренции исключено требование о предварительном согласовании с антимонопольным органом реорганизации, создания хозяйствующих субъектов и сделок с акциями (долями), имуществом коммерческих организаций, правами в отношении коммерческих организаций в случае, если в этих сделках или действиях участвуют лица, включенные в Реестр.

Указанный Реестр - чисто российское изобретение. Антитрестовское законодательство США или законодательство о конкуренции Европейского союза не знают такой категории или инструмента. В российском антимонопольном законодательстве введение этого инструмента означало усиление мер предварительного контроля за хозяйствующими субъектами, занимающими доминирующее положение.

Включение хозяйствующего субъекта в Реестр означало для компании возникновение дополнительных обязанностей, связанных с необходимостью представления в антимонопольный орган сведений об экономической деятельности, а также предварительного согласования с антимонопольным органом сделок и действий с акциями (долями), имуществом, правами в отношении коммерческих организаций независимо от стоимости активов или суммарной выручки от реализуемых товаров.

При этом необходимо заметить, что обязанность соблюдать требования, установленные ст. 10 (Запрет на злоупотребление хозяйствующим субъектом доминирующим положением") Закона о защите конкуренции, возникает у лица не в связи с включением в Реестр, а в силу самого факта доминирования на рынке. Реестр - это информационно-справочный ресурс, используемый антимонопольными органами для мониторинга релевантных рынков.

Упразднение Реестра в сочетании с другими изменениями Закона о защите конкуренции заметно снизит нагрузку не только на бизнес, но и на антимонопольные органы, которые смогут больше времени уделять крупным делам. При этом качество работы по установлению доминирования и пресечению злоупотреблений доминирующим положением не должно ухудшиться, так как эти полномочия антимонопольного органа никак не связаны с ведением Реестра.

Можно прогнозировать уменьшение количества подаваемых в ФАС России ходатайств для согласования сделок, связанных с экономической концентрацией, так как доминирующие хозяйствующие субъекты (за исключением естественных монополий), если их активы или суммарная выручка от реализации товаров не превышают установленную в Законе о защите конкуренции величину, теперь не обязаны получать согласие антимонопольного органа на указанные сделки.

Однако это, скорее всего, не окажет негативного влияния на конкуренцию, поскольку, как известно, рыночная власть в большинстве случаев концентрируется в руках лиц, обладающих значительными активами. А для этой категории лиц никаких изъятий из Закона о конкуренции не предусмотрено.

Введение правил недискриминационного доступа к товарам доминирующего хозяйствующего субъекта с долей более 70 процентов

Еще одной новацией в целях предупреждения злоупотребления доминирующим положением следует считать внесенные в упомянутую выше ст. 10 Закона о защите конкуренции изменения, касающиеся распространения правил недискриминационного доступа (в предусмотренных Законом случаях) на товары монополистов, не являющихся субъектами естественных монополий. Указанная статья дополнена частями 5-7.

В соответствии с частью 5 ст. 10 Закона о защите конкуренции Правительством Российской Федерации устанавливаются правила недискриминационного доступа к товарам, производимым и (или) реализуемым хозяйствующим субъектом, занимающим доминирующее положение с долей более 70 %, в случае вступления в законную силу решения антимонопольного органа о факте злоупотребления этим хозяйствующим субъектом доминирующим положением. При этом правила недискриминационного доступа к услугам финансовых организаций, поднадзорных ЦБ РФ, утверждаются федеральным антимонопольным органом по согласованию с ЦБ РФ.

Следует напомнить, что правила недискриминационного доступа к товарам (далее - ПНД) уже применяются в соответствии с частью 3 ст. 10 Закона о защите конкуренции к субъектам естественных монополий. В настоящее время ПНД приняты и действуют в сфере электроэнергетики, в отношении услуг субъектов естественных монополий по транспортировке нефти (нефтепродуктов) по магистральным трубопроводам и услуг субъектов естественных монополий в аэропортах.

Апробирование ПНД применительно к услугам субъектов естественных монополий показало их эффективность в части обеспечения доступа потребителей к упомянутым услугам. В связи с этим ФАС России предложила распространить ПНД и на товары монополистов, не являющихся субъектами естественных монополий, но занимающих на релевантных рынках долю более 70 %. Законодатель поддержал это предложение.

Следует обратить внимание на различие в подходах к применению ПНД, предусмотренных соответственно частью 3 и вновь введенной частью 5 ст. 10 Закона о защите конкуренции. Так, в части 3 указанной статьи определено, что ПНД могут устанавливаться федеральным законом или нормативным правовым актом Правительства Российской Федерации.

В то же время в части 5 ст. 10 Закона о защите конкуренции применен императивный подход: в случае выявления факта злоупотребления хозяйствующим субъектом доминирующим положением (с долей рынка более 70 %), установленного вступившим в законную силу решением антимонопольного органа, ПНД устанавливаются актом Правительства Российской Федерации. Иными словами, в указанном случае является обязательным принятие акта Правительства РФ, устанавливающего ПНД.

Обязательный перечень информации и мероприятий по обеспечению недискриминационного доступа к товарам монополиста (с долей рынка более 70 %), который должен содержаться в ПНД, также устанавливается в части 5 ст. 10 Закона о защите конкуренции. Этот перечень мало чем отличается от содержания ПНД, закрепленного в части 3 ст. 10 Закона о конкуренции в отношении услуг субъектов естественных монополий.

Также необходимо отметить, что ПНД в отношении услуг национальной системы платежных карт и ее инфраструктуры выведены из-под действия Закона о защите конкуренции и определяются в порядке, установленном Федеральным законом от 27.06.2011 г. № 161-ФЗ О национальной платежной системе".

Расширение круга лиц и запретов при применении предупреждений

Впервые институт предупреждения появился в Законе о защите конкуренции в редакции от 06.12.2011 г. путем добавления новой ст. 39.1 (Предупреждение о прекращении действий (бездействия), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства"). Тем самым антимонопольный орган получил право выдавать хозяйствующим субъектам предупреждения в письменной форме о прекращении действий (бездействия), которые содержат признаки нарушения антимонопольного законодательства. Предупреждение выдавалось хозяйствующему субъекту, занимающему доминирующее положение, в случае выявления признаков нарушения пунктов 3 и 5 части 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции. Состав правонарушения, предусмотренный пунктом 3 части 1 ст. 10 Закона, состоит в навязывании контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора. Одновременно на основании пункта 5 части 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции запрещается экономически или технологически необоснованный отказ либо уклонение от заключения договора.

Согласно статистике ФАС России, более 80 % выданных предупреждений исполняются в срок, около 15 % не исполнены или исполнены с нарушением срока, менее 3 % предупреждений обжалованы в суде[2]. Следовательно, можно говорить о положительных результатах применения правового института принуждения в сфере антимонопольного регулирования в течение ряда лет.

Учитывая это, законодатель решил распространить применение института предупреждения на лиц из числа органов исполнительной власти и местного самоуправления, а также связанных с ними органов и организаций (за исключением Центрального банка Российской Федерации), в отношении соблюдения ими запретов, установленных ст. 15 Закона о защите конкуренции. Напомним, что в соответствии со ст. 15 Закона упомянутым лицам запрещается принимать акты и (или) осуществлять действия (бездействие), которые приводят или могут привести к недопущению, ограничению, устранению конкуренции.

Кроме того, 4-й антимонопольный пакет предусматривает в отношении хозяйствующих субъектов расширение сферы применения института предупреждения путем распространения этого института на запреты, установленные пунктом 6 (запрещается необоснованное установление различных цен (тарифов) на один и тот же товар) и пунктом 8 (запрещается создание дискриминационных условий) ст. 10 Закона о защите конкуренции, а также на случаи недобросовестной конкуренции, запрещенные статьями 14.1, 14.2, 14.3, 14.7, 14.8 Закона.

Таким образом, с вступлением в силу новых поправок становится очевидным расширение сферы применения института предупреждения как нового тренда российского антимонопольного законодательства. Для бизнеса, а теперь уже для органов исполнительной власти и местного самоуправления это, скорее всего, позитивные новости, так как применение предупреждений на практике предоставляет возможность потенциальным нарушителям избежать наказания.

Дело в том, что антимонопольный орган в случае выявления признаков нарушения пунктов 3, 5, 6 и 8 части 1 статьи 10, статей 14.1, 14.2, 14.3, 14.7, 14.8 и 15 Закона о защите конкуренции не только имеет право, но и обязан направить предупреждение упомянутым лицам до принятия решения о возбуждении дела. В случае добровольного устранения нарушения в указанные в предупреждении сроки лицо не подлежит административной ответственности за нарушение антимонопольного законодательства в связи с его устранением.

Заключение соглашений о совместной деятельности с предварительного согласия антимонопольного органа

Следует обратить внимание на то, что эта новелла касается хозяйствующих субъектов-конкурентов, имеющих намерение заключить соглашение о совместной деятельности. Статья 27 Закона о защите конкуренции в части 1 дополнена пунктом 8, в соответствии с которым с предварительного согласия антимонопольного органа осуществляется заключение между хозяйствующими субъектами-конкурентами соглашения о совместной деятельности, если

• суммарная стоимость их активов (активов их групп лиц) по последним балансам превышает семь миллиардов руб.
• или суммарная выручка таких хозяйствующих субъектов (их групп лиц) от реализации товаров за календарный год, предшествующий году заключения соглашения, превышает десять миллиардов рублей.

Для чего понадобилось вводить эту норму? Что это - дополнительное ограничение, новая обязанность для бизнеса? Есть разные точки зрения на этот вопрос. На самом деле в этот раз все обстоит несколько иначе.

Как известно, на основании части 1 ст. 11 Закона о защите конкуренции признаются картелем и запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами-конкурентами, если такие соглашения приводят или могут привести к указанным в этой части негативным последствиям для рынка. В то же время договор простого товарищества (договор о совместной деятельности) предусмотрен ст. 1041 Гражданского кодекса РФ.

Заключение договора о совместной деятельности хозяйствующими субъектами-конкурентами изначально подразумевало необходимость исключения рисков, связанных с возможным обвинением в картеле. Однако антимонопольное законодательство в этом случае не содержало простого и понятного механизма предварительной проверки. Такого, например, как прежняя процедура negative clearance" в отношении соглашений в ЕС. При том, что для установленных в части 1 ст. 11 Закона о конкуренции запретов не предусматривалось исключений или применения правила допустимости. Одновременно положения этой части Закона распространялись абсолютно на всех хозяйствующих субъектов, независимо от размера активов или доли на рынке. Фактическое использование договора о совместной деятельности для субъектов правоотношения становилось проблематичным.

В 2011 году была сделана первая попытка применить к соглашениям о совместной деятельности правила допустимости. В ст. 13 Закона о защите конкуренции была внесена часть 1.1, согласно которой соглашения хозяйствующих субъектов о совместной деятельности, которые могут привести к последствиям, указанным в части 1 ст. 11 Закона, могут быть признаны допустимыми. Однако эта норма на практике не получила своего развития и применялась крайне редко, так как не был определен порядок ее применения.

С принятием 4-го антимонопольного пакета ситуация изменилась: теперь хозяйствующие субъекты-конкуренты обязаны представить в антимонопольный орган ходатайство о даче согласия на заключение соглашения о совместной деятельности, если их активы или выручка превышают установленные нормативы. В случае если суммарная стоимость их активов не превышает размеры, определенные пунктом 8 части 1 ст. 27 Закона о защите конкуренции (7 миллиардов рублей), то до заключения таких соглашений они вправе в соответствии с частью 9.1 ст. 33 Закона представить соответствующее ходатайство о даче согласия в антимонопольный орган, который обязан рассмотреть это ходатайство в порядке, установленном настоящей статьей.

Таким образом, вопрос о возможности заключения соглашения о совместной деятельности в соответствии с требованиями антимонопольного законодательства урегулирован в Законе путем применения к этому виду соглашений процедуры согласования, действующей в случаях контроля экономической концентрации.

Изменения в сфере недобросовестной конкуренции

Заметные изменения коснулись недобросовестной конкуренции.

Во-первых, под недобросовестную конкуренцию теперь отведена отдельная глава 2.1 в Законе о защите конкуренции. Во-вторых, единственная статья (ст. 14), посвященная недобросовестной конкуренции в предыдущей редакции Закона, трансформировалась в восемь новых статей (ст.ст. 14.1-14.8), описывающих формы недобросовестной конкуренции. В-третьих, количество форм недобросовестной конкуренции, определенных в Законе, увеличилось с 6 до 7.

Исключение положений о недопущении недобросовестной конкуренции из главы 2 Закона о защите конкуренции и перемещение их в отдельную главу 2.1, безусловно, правильное решение. И вот почему. Первоначально недобросовестная конкуренция" находилась в одной главе с нормами о запрете монополистической деятельности, которая так и называлась: Монополистическая деятельность. Недобросовестная конкуренция". С учетом этого создавалось впечатление о содержательной связи этих двух понятий. На самом деле монополистическая деятельность" и недобросовестная конкуренция" никак не связаны, у них разная природа. Тем не менее путаница возникала.

Несомненным шагом вперед в развитии правовых норм о запрещении недобросовестной конкуренции являются положения ст. 14.6 Закона о защите конкуренции, в соответствии с которой не допускается недобросовестная конкуренция путем совершения хозяйствующим субъектом действий (бездействия), способных вызвать смешение с деятельностью хозяйствующего субъекта-конкурента либо с его товарами.

Рамки настоящей статьи не позволяют дать подробный анализ этой новеллы. Вместе с тем необходимо отметить, что форма недобросовестной конкуренции, выражающаяся в действиях, способных вызвать смешение в отношении конкурента, является самой распространенной. Однако в силу разных причин упомянутая форма недобросовестной конкуренции не содержалась в нормах предыдущих редакций Закона.

Несмотря на это, административная и судебная практика в этом направлении успешно развивалась, опираясь на положения пункта (3) ст. 10 bis (Недобросовестная конкуренция") Парижской конвенции по охране промышленной собственности, в соответствии с которым подлежат запрету:

Все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, продуктов или промышленной или торговой деятельности конкурента".

Эти положения применялись судами и антимонопольными органами непосредственно, так как согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Таким образом, легальные основания для применения упомянутой нормы Парижской конвенции имелись в полном объеме. На практике трудно достигалось единообразное применение этой нормы вследствие общего характера ее содержания.

В настоящее время в положениях ст. 14.6 Закона о защите конкуренции закреплено несколько примеров запрещенных действий, способных вызвать смешение путем незаконного использования обозначения, тождественного или сходного до степени смешения с товарным знаком, фирменным наименованием, коммерческим обозначением, наименованием места происхождения товара-конкурента, а также путем копирования или имитации внешнего вида товара, упаковки, этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля и т. п.

Подробное описание способов смешения и конкретизация элементов индивидуализации (в том числе не являющихся охраноспособными в качестве объектов интеллектуальной собственности) хозяйствующего субъекта, товара, услуги, подпадающих под защиту от недобросовестной конкуренции, позволят, во-первых, добиться большей определенности в оценке действий, являющихся смешением, а во-вторых, значительно продвинуться в целях формирования единообразной практики применения Закона о защите конкуренции в этой части.

Вместе с тем остается открытым вопрос о том, что следует понимать под смешением. Новая редакция Закона о защите конкуренции не дает ответа на этот вопрос. Следовательно, в практической работе необходимо будет руководствоваться, как и прежде, методологическими рекомендациями, которые Роспатент применяет при рассмотрении заявок на регистрацию товарных знаков.

Что касается остальных форм недобросовестной конкуренции, то они в том или ином виде уже были закреплены в соответствующих положениях Закона в предыдущей редакции. Одни из них, как, например, положения ст. 14.4 (Запрет на недобросовестную конкуренцию, связанную с приобретением и использованием исключительного права на средства индивидуализации юридического лица, средства индивидуализации товаров, работ или услуг"), перенесены в новую редакцию Закона без изменений. Другие, например, положения, включенные в ст. 14.3 (Запрет на недобросовестную конкуренцию путем некорректного сравнения"), были значительно расширены по сравнению с предыдущей редакцией Закона путем добавления примеров запрещенных действий с подробным описанием составов этой формы недобросовестной конкуренции.

Следует учитывать, что Глава 2.1 содержит примерный перечень форм недобросовестной конкуренции. На основании ст. 14.8 Закона о защите конкуренции не допускаются иные формы недобросовестной конкуренции наряду с предусмотренными статьями 14.1-14.7 настоящего Закона.

Центральный аппарат ФАС России получил право пересматривать решения и предписания своих территориальных органов

Согласно внесенным в Закон о защите конкуренции изменениям ст. 23 (Полномочия антимонопольного органа") дополнена новыми частями 3-16, предусматривающими образование в ФАС России коллегиальных органов с наделением их, в том числе, полномочиями пересматривать решения и (или) предписания территориальных антимонопольных органов.

Состав коллегиальных органов утверждается руководителем ФАС России. Порядок работы коллегиальных органов также определяется федеральным антимонопольным органом.

Коллегиальные органы ФАС России в соответствии со своими полномочиями:

1. обобщают практику применения антимонопольного законодательства, дают разъяснения по вопросам его применения;
2. пересматривают решения и (или) предписания территориальных антимонопольных органов по делам о нарушении антимонопольного законодательства в случае, если такие решения и (или) предписания нарушают единообразие в применении норм антимонопольного законодательства.

Жалобу в ФАС России подают лица, участвовавшие в деле о нарушении антимонопольного законодательства, в течение одного месяца со дня принятия решения или выдачи предписания. Указанные лица уведомляются о ходе рассмотрения жалобы и результатах ее рассмотрения посредством размещения информации на официальном сайте ФАС России в сети Интернет. Решение по жалобе принимается коллегиальным органом в течение двух месяцев со дня ее получения. Указанный срок может быть продлен, но не более чем на один месяц. Основанием для изменения или отмены решения территориального антимонопольного органа является нарушение единообразия в применении норм антимонопольного законодательства.

Следует подчеркнуть, что введение системы обжалования решений территориальных органов в центральном аппарате ФАС России преследует цель добиться единообразия в практике применения норм антимонопольного законодательства. Коллегиальный орган ФАС России наделен полномочием пересматривать решения (предписания) территориальных органов только в случае, если такие решения (предписания) нарушают единообразие в применении норм антимонопольного законодательства. По другим основаниям коллегиальный орган ФАС России не сможет отменять решение (предписание) территориального антимонопольного органа.

Вместе с тем под единообразным применением норм антимонопольного законодательства может пониматься достаточно широкий круг вопросов, включая правильное применение норм материального права, полное выяснение всех обстоятельств дела и т. д. Поэтому эта внутренняя система антимонопольной апелляции может действительно стать эффективной досудебной процедурой урегулирования споров, что также уменьшит нагрузку на арбитражные суды.

Заключение об обстоятельствах дела - новый процессуальный документ антимонопольного органа

В соответствии с принятыми поправками к Закону о защите конкуренции предусматривается дополнить перечень актов, принимаемых комиссией (часть 1 ст. 41 Закона), новым процессуальным документом - заключением об обстоятельствах дела. Таким образом, в настоящее время комиссия по рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства принимает следующие процессуальные документы: предупреждения, определения, решения, предписания, заключения об обстоятельствах дела.

Закон о защите конкуренции также дополнен новой статьей 48.1, которая определяет порядок принятия заключения об обстоятельствах дела.

Комиссия принимает заключения об обстоятельствах дела перед окончанием рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства при установлении в действиях (бездействии) ответчика по делу нарушения антимонопольного законодательства.

Заключение об обстоятельствах дела (далее - заключение) оформляется в виде отдельного документа, который подписывается председателем и членами комиссии и должен содержать:

1. фактические и иные обстоятельства дела, установленные комиссией, в том числе обстоятельства, установленные в ходе проведенного антимонопольным органом анализа состояния конкуренции, и обстоятельства, установленные в ходе проведения проверок соблюдения требований антимонопольного законодательства;
2. доказательства, на которых основаны выводы комиссии об обстоятельствах дела, мотивы, по которым комиссия отвергла те или иные доказательства, приняла или отклонила приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле.

После принятия заключения дело о нарушении антимонопольного законодательства откладывается, копии заключения направляются лицам, участвующим в деле.

Лица, участвующие в деле, вправе представить комиссии пояснения, доказательства и приводить доводы в письменной форме в отношении обстоятельств, изложенных в заключении.

В том случае, если представленные упомянутыми лицами пояснения, доказательства и доводы свидетельствуют об отсутствии в рассматриваемых действиях (бездействии) нарушения антимонопольного законодательства, комиссия прекращает рассмотрение дела.

Из анализа положений, определяющих порядок принятия заключения об обстоятельствах дела, следует, что комиссия еще до вынесения решения раскрывает сторонам по делу фактические обстоятельства дела, установленные комиссией, и доказательства, на которых основываются выводы комиссии о выявленном нарушении антимонопольного законодательства. По сути, это мотивировочная часть будущего решения. В связи с этим у ответчика по делу появляется последняя возможность для представления доводов и доказательств своей невиновности уже с учетом письменного обоснования комиссией признаков нарушения антимонопольного законодательства.

Можно предположить, что в каких-то отдельных случаях ответчик по делу, воспользовавшись новыми процессуальными возможностями, предоставляемыми заключением об обстоятельствах дела, сможет переломить ситуацию и добиться прекращения рассмотрения дела. Однако следует иметь в виду, что перед принятием заключения комиссия уже всесторонне изучила материалы дела и полностью исследовала имеющиеся доказательства, в том числе и представленные ответчиком по делу, на очных заседаниях комиссии по рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства с участием сторон. Добиться изменения позиции комиссии, видимо, будет возможно только путем представления новых доказательств, ранее не исследованных в ходе рассмотрения дела, а также выявления явных ошибок, допущенных в применении норм законодательства.

Законодатель при принятии поправок в Закон о защите конкуренции в части добавления нового процессуального документа - заключения об обстоятельствах дела - учитывал и практику Европейского союза. Так, процедурой рассмотрения дел о нарушениях законодательства о конкуренции ЕС предусматривается возможность для сторон, которым Комиссия ЕС адресует обвинения о нарушении этого законодательства, представить в Комиссию ЕС свою позицию. Это так называемое в ЕС право быть услышанным". Причем это право может быть реализовано как в письменной форме, так и в устной - путем назначения заседания, которое проводит представитель Комиссии ЕС в присутствии сторон.

Таким образом, внесенные в Закон о защите конкуренции изменения направлены на повышение объективности рассмотрения дел о нарушении антимонопольного законодательства с учетом расширения прав лиц, участвующих в процессе.